1. Проект Федерального закона «О профилактике семейно- бытового насилия» по своему содержанию не является законом. Предложенный законопроект содержит положения, «умаляющие права и свободы человека и гражданина», гарантированные Конституцией РФ, поэтому согласно части 2 статьи 55 Конституции РФ не может быть принят.
Поэтому данный документ можно назвать АКТОМ О ПОРАЖЕНИИ В ПРАВАХ без доказанности вины и без права на судебную защиту.
2. Законопроект имеет видимость закона, однако, таковым по сути не является, так как его положения не совпадают с Конституцией России и основными принципами российского права. Согласно ч.2 ст. 54 « Никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. То есть, должен быть закон (правило) которое запрещено нарушать. Запретные нормы содержатся в Уголовном кодексе и Кодексе Об административных правонарушениях ( преступление и административное правонарушение)
3. Правовое понятие «семейно – бытовое насилие, как и ранее «домашнее насилие» отсутствует в законодательстве РФ, не содержится оно и в законопрпоекте.
В статье 2 законопроекта указано: « семейно-бытовое насилие- умышленное деяние ( действие или бездействие), причиняющее или содержащее угрозу причинения физического и или психического страдания, и (или) имущественного вреда, не содержащее признаки административного правонарушения или уголовного преступления.
То есть к гражданину применяются меры принуждения ( санкции) не за правонарушение ( см. ст. 54 Конституции), а за умышленные действия ( в том числе в форме угрозы) за физические и психические страдания). Это не побои, не иные действия, которые наносят вред жизни и здоровью, которые можно зафиксировать, а страдания ???. Правовое понятие «страдание» также отсутствует. ( Вероятно по мысли авторов законопроекта) определять , что такое страдание будут ныне модные психологи, хотя за психику отвечают психиатры.
4. Меры принуждения к гражданину, предполагаемому нарушителю ( чего???) согласно законопроекту применяются моментально, как полицейским, выносящим «Защитное предписание», так и мировым судьей в виде Постановления о судебном защитном предписании, которое вступает в силу сразу после вынесения. Установления виновности гражданина не требуется. Право на судебную защиту при «Защитном предписании» отсутствует вообще, в случае с Судебным защитным предписанием, создана видимость судебной процедуры, так как рассмотрение таких дел вынесено авторами закона за пределы рассмотрения административных исков в отдельную вновь придуманную главу. В суде административным истцом будет полицейский, нет необходимости доказывать вину, право «нарушителя» на обжалование судебного акта отсутствует, равноправие сторон в процессе, состязательность процесса также отсутствует. Имеется и право лица, подвергшегося семейно-бытовому насилию подавать самому заявление в суд, правда не указано в какой, для чего авторами законопроекта придумана специальная глава в Гражданско-процессуальном кодексе ( глава 22-4), само дело можно рассмотреть и в отсутствие «нарушителя»
5. « Защитные предписания» являются не правовой нормой, а формой применения к гражданину мер принуждения и санкций. Интересно что полицейский имеет право творить норму : сформулировать запрет. МЕРЫ ПРИНУЖДЕНИЯ за перенесенные или предполагаемые страдания или имущественный ущерб содержат более 10 ограничений основных прав и свобод граждан, гарантированных Конституцией: ограничение в свободе передвижения и выборе места жительства, ограничение в распространении и получении информации, ограничение права на достоинство личности и неприкосновенность частной и семейно жизни, ограничения права частной собственности, ограничение права на жилище, права на свободу договора и ответственности по обязательствам, лишения права на судебную защиту, лишение «презумпции невиновности», постановка на профилактический учет, сбор и хранение информации о «нарушителе», профилактический контроль над ним, явка по вызову, и другие.
ВЫВОД: Законопроект, нарушающий основные права и свободы человека и гражданина, не отвечающий требованиям российского законодательства должен быть отклонен.
Поэтому данный документ можно назвать АКТОМ О ПОРАЖЕНИИ В ПРАВАХ без доказанности вины и без права на судебную защиту.
2. Законопроект имеет видимость закона, однако, таковым по сути не является, так как его положения не совпадают с Конституцией России и основными принципами российского права. Согласно ч.2 ст. 54 « Никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. То есть, должен быть закон (правило) которое запрещено нарушать. Запретные нормы содержатся в Уголовном кодексе и Кодексе Об административных правонарушениях ( преступление и административное правонарушение)
3. Правовое понятие «семейно – бытовое насилие, как и ранее «домашнее насилие» отсутствует в законодательстве РФ, не содержится оно и в законопрпоекте.
В статье 2 законопроекта указано: « семейно-бытовое насилие- умышленное деяние ( действие или бездействие), причиняющее или содержащее угрозу причинения физического и или психического страдания, и (или) имущественного вреда, не содержащее признаки административного правонарушения или уголовного преступления.
То есть к гражданину применяются меры принуждения ( санкции) не за правонарушение ( см. ст. 54 Конституции), а за умышленные действия ( в том числе в форме угрозы) за физические и психические страдания). Это не побои, не иные действия, которые наносят вред жизни и здоровью, которые можно зафиксировать, а страдания ???. Правовое понятие «страдание» также отсутствует. ( Вероятно по мысли авторов законопроекта) определять , что такое страдание будут ныне модные психологи, хотя за психику отвечают психиатры.
4. Меры принуждения к гражданину, предполагаемому нарушителю ( чего???) согласно законопроекту применяются моментально, как полицейским, выносящим «Защитное предписание», так и мировым судьей в виде Постановления о судебном защитном предписании, которое вступает в силу сразу после вынесения. Установления виновности гражданина не требуется. Право на судебную защиту при «Защитном предписании» отсутствует вообще, в случае с Судебным защитным предписанием, создана видимость судебной процедуры, так как рассмотрение таких дел вынесено авторами закона за пределы рассмотрения административных исков в отдельную вновь придуманную главу. В суде административным истцом будет полицейский, нет необходимости доказывать вину, право «нарушителя» на обжалование судебного акта отсутствует, равноправие сторон в процессе, состязательность процесса также отсутствует. Имеется и право лица, подвергшегося семейно-бытовому насилию подавать самому заявление в суд, правда не указано в какой, для чего авторами законопроекта придумана специальная глава в Гражданско-процессуальном кодексе ( глава 22-4), само дело можно рассмотреть и в отсутствие «нарушителя»
5. « Защитные предписания» являются не правовой нормой, а формой применения к гражданину мер принуждения и санкций. Интересно что полицейский имеет право творить норму : сформулировать запрет. МЕРЫ ПРИНУЖДЕНИЯ за перенесенные или предполагаемые страдания или имущественный ущерб содержат более 10 ограничений основных прав и свобод граждан, гарантированных Конституцией: ограничение в свободе передвижения и выборе места жительства, ограничение в распространении и получении информации, ограничение права на достоинство личности и неприкосновенность частной и семейно жизни, ограничения права частной собственности, ограничение права на жилище, права на свободу договора и ответственности по обязательствам, лишения права на судебную защиту, лишение «презумпции невиновности», постановка на профилактический учет, сбор и хранение информации о «нарушителе», профилактический контроль над ним, явка по вызову, и другие.
ВЫВОД: Законопроект, нарушающий основные права и свободы человека и гражданина, не отвечающий требованиям российского законодательства должен быть отклонен.
29 Ноября 2019 в 05:20
