Поражена, что в моей ленте нашлись люди, считающие, что Шарлиз Терон, воспитывающая 3-летнего сына трансгендером, — большой молодец.
Ведь он действительно в 3 годика заявил, что он девочка.
Рассказываю. Мой сын в 3 годика не просто заявлял, что он девочка, но и говорил о себе только в женском роде — «я пошла», «я проснулась». Требовал платьиц и блестящих заколочек для волос.
Никому в семье не приходило в голову волноваться по этому поводу. Всем было ясно, что он просто копирует старшую сестру, как положено детям в этом возрасте.
Сейчас Баграту четыре с половиной. Он давно передумал быть девочкой и заявляет мне:
— Мама! Ты не можешь запретить мне второе мороженое. Я все-таки мужчина!
Заколочки и куклы Баграт давно потерял, бредит динозаврами и планетами. Когда ему больно или обидно, кривит рот, всеми силами старается не заплакать, потому что папа, и дядя, и я сама давно об'яснили ему, что в нашем доме мужчины не плачут, а он мужчина.
Интересно, что бы произошло, если бы мы поощряли его желание быть девочкой, заставляя его гордиться этим желанием, чувствовать себя особенным и уникальным. Лучше других, обыкновенных деток.
Вполне вероятно, Баграт и сейчас бы требовал платьиц.
Даже наверняка.
Я сама все детство мечтала быть мальчиком. И похожа была на мальчика, чем очень гордилась. Когда в трамвае мне говорили: «Мальчик, передай билет», — я ликовала.
Занималась гимнастикой и с гордостью учила настоящих мальчиков в детском саду делать на турнике под'ем-переворот.
Носилась по гаражам за жерделой, презирала куклы и юбочки и лучше всех мастерила из старой ивы луки и стрелы для игры в Робин Гуда.
Я даже пыталась пройти под радугой, потому что мне рассказали, что так можно стать мальчиком, если ты девочка.
Мало сомнений, что на этом этапе в современной западной стране меня бы уже накачали гормонами и готовили к операции. И сломали бы мне, конечно, судьбу.
Потому что в восемь лет без всяких гормонов я влюбилась в черноглазого одноклассника и ни разу с тех пор мальчиком стать не хотела. А наоборот, жду вот сейчас третьего младенца, очень счастливая оттого, что родилась именно женщиной.
Эта жестокая мода сменится лет через -дцать, как меняется любая мода. Но сколько человеческих жизней и детских судеб успеют покалечить по дороге.
Вроде бы для того и существует институт государства, чтобы сдерживать сиюминутные бесчеловечные порывы толпы, но нет — в этот раз государство на стороне сумасшедших мамаш.
Мало за что я готова биться до крови, но вот за свое право воспитывать детей так, как воспитывали меня, за право об'яснять 4-летнему сыну, что он будущий защитник, мужчина и в нашем доме мужчины не плачут, за право не водить здоровых детей к нездоровым психологам стоит побороться.
Ведь он действительно в 3 годика заявил, что он девочка.
Рассказываю. Мой сын в 3 годика не просто заявлял, что он девочка, но и говорил о себе только в женском роде — «я пошла», «я проснулась». Требовал платьиц и блестящих заколочек для волос.
Никому в семье не приходило в голову волноваться по этому поводу. Всем было ясно, что он просто копирует старшую сестру, как положено детям в этом возрасте.
Сейчас Баграту четыре с половиной. Он давно передумал быть девочкой и заявляет мне:
— Мама! Ты не можешь запретить мне второе мороженое. Я все-таки мужчина!
Заколочки и куклы Баграт давно потерял, бредит динозаврами и планетами. Когда ему больно или обидно, кривит рот, всеми силами старается не заплакать, потому что папа, и дядя, и я сама давно об'яснили ему, что в нашем доме мужчины не плачут, а он мужчина.
Интересно, что бы произошло, если бы мы поощряли его желание быть девочкой, заставляя его гордиться этим желанием, чувствовать себя особенным и уникальным. Лучше других, обыкновенных деток.
Вполне вероятно, Баграт и сейчас бы требовал платьиц.
Даже наверняка.
Я сама все детство мечтала быть мальчиком. И похожа была на мальчика, чем очень гордилась. Когда в трамвае мне говорили: «Мальчик, передай билет», — я ликовала.
Занималась гимнастикой и с гордостью учила настоящих мальчиков в детском саду делать на турнике под'ем-переворот.
Носилась по гаражам за жерделой, презирала куклы и юбочки и лучше всех мастерила из старой ивы луки и стрелы для игры в Робин Гуда.
Я даже пыталась пройти под радугой, потому что мне рассказали, что так можно стать мальчиком, если ты девочка.
Мало сомнений, что на этом этапе в современной западной стране меня бы уже накачали гормонами и готовили к операции. И сломали бы мне, конечно, судьбу.
Потому что в восемь лет без всяких гормонов я влюбилась в черноглазого одноклассника и ни разу с тех пор мальчиком стать не хотела. А наоборот, жду вот сейчас третьего младенца, очень счастливая оттого, что родилась именно женщиной.
Эта жестокая мода сменится лет через -дцать, как меняется любая мода. Но сколько человеческих жизней и детских судеб успеют покалечить по дороге.
Вроде бы для того и существует институт государства, чтобы сдерживать сиюминутные бесчеловечные порывы толпы, но нет — в этот раз государство на стороне сумасшедших мамаш.
Мало за что я готова биться до крови, но вот за свое право воспитывать детей так, как воспитывали меня, за право об'яснять 4-летнему сыну, что он будущий защитник, мужчина и в нашем доме мужчины не плачут, за право не водить здоровых детей к нездоровым психологам стоит побороться.
26 Апреля 2019 в 04:47
