Накануне официального 180-летия Сбербанка его глава Герман Греф дал знаковое интервью РИА «Новости» . Его слова стоит оценивать и как голос Wall Street, американского банковского сообщества заточенного на обрушение российской экономики.
В начале интервью Греф обозначил главное: нынешний «успех» экосистем Сбербанка опирается на объявленную ВОЗ пандемию короновируса: «Пандемия продемонстрировала, что цифровое потребление становится неотъемлемой частью жизни, а иногда и единственно возможным форматом». Герман Оскарович не забыл перечислить и конкретные направления, принесшие крупнейшему банку страны миллионные прибыли. «Сегодня миллионы людей заказывают доставку из магазинов и ресторанов, добираются к месту назначения на такси, каршеринге или электросамокате, получают онлайн-консультацию врача, слушают музыку, смотрят кино, отправляют посылки и делают сотни других вещей с помощью предприятий экосистемы». Скорее всего, предъявленная последовательность как раз построена именно на финансовых достижениях.
Работа «Сбера» в ближайшие годы будет строиться на основании «Стратегии-2023», однако Греф выделил приоритеты: «Мы продолжим поступательное движение к экосистеме, завершим миграцию на нашу облачную платформу PlatformV, продолжим встраивать искусственный интеллект во все продукты и процессы для повышения их эффективности, будем развивать наши технологические продукты, обучать сотрудников». Именно это Греф считает необходимым и достаточным условием для получения миллиардных прибылей. Глава Сбербанка отмечает три основных зоны действия, где банк становится «помощником и навигатором в меняющемся мире для человека, бизнеса и государства». Таким образом, он подтверждает, что именно «Сбер» является в России проводником и инструментом глобалистов, строящих «Новый дивный мир». Он практически ничего не скрывает: «В масштабах страны мы обеспечиваем поддержку правительства в ускорении экономического роста: улучшаем благополучие населения, развиваем малый и средний бизнес, ускоряем цифровизацию, делимся своими технологиями, трансформируем отрасли, поддерживаем образование и науку. Новой важной частью нашей стратегии в прошлом году стала ESG-повестка. Мы разрабатываем "зеленые" продукты и принципы ответственного финансирования, реализуем социальные и экологические инициативы, цель которых — выход России на траекторию устойчивого развития, эффективный энергопереход и декарбонизация экономики». Последние две составляющие «зеленой повестки» гарантированно приводят к краху российскую экономику, которая так «твердо встала» на ООНовский путь исправления - устойчивого развития, сдерживающего ее рост.
«Декарбонизация», уничтожающая нашу экономику, по мнению Германа Грефа должна принести ему и банку баснословную прибыль. Говоря об этом варианте будущего, он ссылается на высший российский авторитет – Владимира Путина: «Для России эта проблема сверхактуальна. Наш президент обозначил ее как абсолютный приоритет на ближайшие десятилетия, как на уровне физических последствий, так и с точки зрения структуры нашей экономики. По нашим (читай - JP Morgan) данным, в ближайшие 30 лет стране может понадобиться от 657 миллиардов до одного триллиона долларов инвестиций в декарбонизацию». Пропускать эти деньги от МВФ глава Сбербанка собирается именно через себя. По его мнению, «если ввести необходимые меры для развития ESG-финансирования и приступить к созданию внутреннего рынка углеродных единиц, то выручка от продажи квот на выбросы сформирует альтернативный источник доходов федерального бюджета. Средства из этого источника могут быть целевым образом использованы для финансирования декарбонизации отраслей и внедрения прорывных технологий». Таким образом, становится понятным задача патриотических сил в России – не допустить внедрение указанных Грефом мер. Вот как он видит их применение: «Во-первых, нужно решить задачи энергоперехода и декарбонизации энергетической отрасли. На это будет работать повышение доли возобновляемых источников энергии, использование потенциала поглощения, утилизация попутного газа и сокращение утечек метана. Во-вторых, при действующей цене на углерод в районе 62 долларов за тонну эквивалента СО2 46% национальной программы по декарбонизации можно будет профинансировать за счет выкупа углеродных единиц. В-третьих, повышение и использование потенциала поглощения России не требует технологического прорыва и экономически эффективно уже при цене на углерод 25 долларов за тонну». Одно приятно: Греф дает России на «энергопереход» достаточно длительный срок: «Эти изменения займут минимум 40 лет. За это время экономика и рыночная конъюнктура "переварят" все возможные изменения в технологиях, спросе и предложении, структуре цен. Сложится новая стабильная и более устойчивая в долгосрочной перспективе модель экономического развития». С другой стороны, этим он показывает срок окончательного перехода на рельсы инклюзивного капитализма по Клаусу Швабу.
Риторика Грефа фактически состоит из парадоксов, на которые он вообще не обращает внимания. Продолжая приведенную выше фразу, глава «Сбера» утверждает: «В ближайшем будущем мы видим большие возможности, связанные с процессами декарбонизации: современная программа реиндустриализации создаст миллионы новых рабочих мест и обеспечит опережающие темпы роста мировой экономики, будет способствовать развитию и внедрению новых технологий, улучшению качества окружающей среды. Переход к зеленой экономике может к 2030 году (по сравнению с текущими трендами развития экономики) принести прямую экономическую выгоду в размере 26 триллионов долларов и создать 25 миллионов рабочих мест». С его слов получается, что реальная деиндустриализация создаст новые рабочие места, т.е. появится армия безработных, которых можно задействовать как курьеров в ковидном бизнесе – это суть «новых рабочих мест».
В «дивном мире» у «Сбера», как технологической многопрофильной компании, по мнению Грефа, будет особое место среди транснациональных корпораций – будущих владельцев Земли, но до этого Сбербанк еще нужно довести. Способ диверсификационный - банк предполагает выйти на IPO отдельными дочерними компаниями. При этом их список расширяется за счет корпоративных должников банка. В пандемический период многие юрлица были обанкрочены, что дало их главному кредитору триллионную прибыль в рублях. При этом банк открыто вторгается в сферу электронной коммерции, которая только в III квартале этого года принесла ему 28,1 млрд рублей, причем основная доля пришла от выездной торговли продуктами питания. Введение очередного пандемийного локаута с допуском в продмагазины по QR-кодам только на руку Грефу – оборот продолжит увеличение. Получается, что «драйвером» ковидной истерии являются не только представители Big&Small Фарма, но и главный банк страны.
С помощью экосистемы Сбербанка Герман Греф собирается продолжить форматирование мышления подрастающего поколения. За последние годы он успел навязать РФ систему skills – навыков, заменивших системное советское образование. Теперь в качестве инструмента он собирается использовать компьютерные игры. «По прогнозам, глобальный объем рынка игр в 2024 году достигнет 218,7 миллиарда долларов, для сравнения в 2018 году, например, это было 137,9 миллиарда долларов. Игровой формат — один из самых популярных видов потребления контента у молодых людей: так они общаются, строят и познают новые миры, учатся». В своих расчетах Греф исходит из того, что «двенадцатилетние представители "поколения Z" играют в среднем более семи часов в неделю и тратят на видеоигры больше времени, чем на социальные сети». На самом деле этот тренд связан с атомизацией социума, которая навязывается нам, в том числе, по ковидной линии.
Как оказалось, глава Сбербанка собирается поучаствовать и в очередной пенсионной реформе. «Думается, что для повышения интереса граждан к долгосрочным сбережениям нужны существенные налоговые стимулы, а для отдельных категорий граждан — софинансирование со стороны государства. К такой модели уже пришли многие страны с развитыми пенсионными системами. И, наконец, для развития пенсионной отрасли критически важно реформировать пенсионное законодательство, которое содержит много ограничений, оставшихся с тех времен, когда пенсионные фонды были некоммерческими организациями. Сегодня важно, чтобы негосударственные пенсионные фонды могли предлагать своим клиентам конкурентные пенсионные и инвестиционные программы с интересными стратегиями и дополнительными сервисами». Таким образом, за деньги государства «Сбер» готовит кучу программ для окучивания пенсионерских денег через расширение функций инвестирования в негосударственные организации со стороны пенсионных фондов. Эта тема не только очень денежная, но и открывает совершенно волшебные коррупционные возможности.
Есть еще одни «инновационный» момент. Греф мечтает поправить концепцию цифрового рубля Банка России. «Сбер поддерживает проект цифрового рубля Банка России, но выступает за его дополнение — необходимо также позволить учитывать токенами часть денег на депозитах в коммерческих банках. Это даст клиентам банков возможность отслеживать свои деньги и использовать их в смарт-контрактах. Это расширит область применения смарт-контрактов: не только деньги на счетах в Банке России получат инновационные свойства в виде цифрового рубля, но и средства клиентов коммерческих банков». Выгоду крупнейшего коммерческого банка объяснять не нужно.
В конце интервью Греф очень четко обозначил цифровые приоритеты будущего на ближайший горизонт прогнозирования. Они такие:
«Во-первых, искусственный интеллект. Эта технология помогает Сберу дополнительно зарабатывать более 140 миллиардов рублей чистой прибыли ежегодно. Во-вторых, это квантовые вычисления для решения перспективных задач финансового и нефинансового бизнеса. В-третьих, 6G — технология моментальной передачи практически любых объемов данных — уже на исследовательском горизонте. Она позволит вообще отказаться от проводной инфраструктуры и реализовать идею метавселенных. В-четвертых, беспилотный транспорт. Сбер также разработал прототип беспилотного электромобиля будущего ФЛИП, который мы сейчас тестируем на закрытых площадках. Причем беспилотный транспорт, с одной стороны, базируется на технологиях искусственного интеллекта, а с другой стороны — вытягивает и другие технологические направления, в частности связанные с новыми источниками питания. И в-пятых, это все, что требуется России для успешного зеленого энергоперехода. Но и, конечно, нельзя не упомянуть такие технологии, как блокчейн, робототехника, все виды технореальности, микроэлектроника».
Как шутят финансовые аналитики, искусственный интеллект нужен тем, у кого нет собственного. Хотя некоторым троечникам это, к сожалению, тоже не помогает. Насколько будущее «по Грефу» в виде смеси 6G, квантовых вычислений и BigData под управлением блокчейна с драйвом «зеленки» необходимо гражданам России – решать им самим. Время покажет правильность этого решения. Но главное то, что теперь все понятнее, что нам готовят в «Новом дивном мире», где «Сбер» собирается играть первую скрипку.
Дмитрий Светин, специально для РИА «Катюша»
Читайте наш сайт!!!
Подписывайтесь на наш Телеграм
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШУ ГРУППУ ВКОНТАКТЕ
Поддержать наш проект пожертвованием
В начале интервью Греф обозначил главное: нынешний «успех» экосистем Сбербанка опирается на объявленную ВОЗ пандемию короновируса: «Пандемия продемонстрировала, что цифровое потребление становится неотъемлемой частью жизни, а иногда и единственно возможным форматом». Герман Оскарович не забыл перечислить и конкретные направления, принесшие крупнейшему банку страны миллионные прибыли. «Сегодня миллионы людей заказывают доставку из магазинов и ресторанов, добираются к месту назначения на такси, каршеринге или электросамокате, получают онлайн-консультацию врача, слушают музыку, смотрят кино, отправляют посылки и делают сотни других вещей с помощью предприятий экосистемы». Скорее всего, предъявленная последовательность как раз построена именно на финансовых достижениях.
Работа «Сбера» в ближайшие годы будет строиться на основании «Стратегии-2023», однако Греф выделил приоритеты: «Мы продолжим поступательное движение к экосистеме, завершим миграцию на нашу облачную платформу PlatformV, продолжим встраивать искусственный интеллект во все продукты и процессы для повышения их эффективности, будем развивать наши технологические продукты, обучать сотрудников». Именно это Греф считает необходимым и достаточным условием для получения миллиардных прибылей. Глава Сбербанка отмечает три основных зоны действия, где банк становится «помощником и навигатором в меняющемся мире для человека, бизнеса и государства». Таким образом, он подтверждает, что именно «Сбер» является в России проводником и инструментом глобалистов, строящих «Новый дивный мир». Он практически ничего не скрывает: «В масштабах страны мы обеспечиваем поддержку правительства в ускорении экономического роста: улучшаем благополучие населения, развиваем малый и средний бизнес, ускоряем цифровизацию, делимся своими технологиями, трансформируем отрасли, поддерживаем образование и науку. Новой важной частью нашей стратегии в прошлом году стала ESG-повестка. Мы разрабатываем "зеленые" продукты и принципы ответственного финансирования, реализуем социальные и экологические инициативы, цель которых — выход России на траекторию устойчивого развития, эффективный энергопереход и декарбонизация экономики». Последние две составляющие «зеленой повестки» гарантированно приводят к краху российскую экономику, которая так «твердо встала» на ООНовский путь исправления - устойчивого развития, сдерживающего ее рост.
«Декарбонизация», уничтожающая нашу экономику, по мнению Германа Грефа должна принести ему и банку баснословную прибыль. Говоря об этом варианте будущего, он ссылается на высший российский авторитет – Владимира Путина: «Для России эта проблема сверхактуальна. Наш президент обозначил ее как абсолютный приоритет на ближайшие десятилетия, как на уровне физических последствий, так и с точки зрения структуры нашей экономики. По нашим (читай - JP Morgan) данным, в ближайшие 30 лет стране может понадобиться от 657 миллиардов до одного триллиона долларов инвестиций в декарбонизацию». Пропускать эти деньги от МВФ глава Сбербанка собирается именно через себя. По его мнению, «если ввести необходимые меры для развития ESG-финансирования и приступить к созданию внутреннего рынка углеродных единиц, то выручка от продажи квот на выбросы сформирует альтернативный источник доходов федерального бюджета. Средства из этого источника могут быть целевым образом использованы для финансирования декарбонизации отраслей и внедрения прорывных технологий». Таким образом, становится понятным задача патриотических сил в России – не допустить внедрение указанных Грефом мер. Вот как он видит их применение: «Во-первых, нужно решить задачи энергоперехода и декарбонизации энергетической отрасли. На это будет работать повышение доли возобновляемых источников энергии, использование потенциала поглощения, утилизация попутного газа и сокращение утечек метана. Во-вторых, при действующей цене на углерод в районе 62 долларов за тонну эквивалента СО2 46% национальной программы по декарбонизации можно будет профинансировать за счет выкупа углеродных единиц. В-третьих, повышение и использование потенциала поглощения России не требует технологического прорыва и экономически эффективно уже при цене на углерод 25 долларов за тонну». Одно приятно: Греф дает России на «энергопереход» достаточно длительный срок: «Эти изменения займут минимум 40 лет. За это время экономика и рыночная конъюнктура "переварят" все возможные изменения в технологиях, спросе и предложении, структуре цен. Сложится новая стабильная и более устойчивая в долгосрочной перспективе модель экономического развития». С другой стороны, этим он показывает срок окончательного перехода на рельсы инклюзивного капитализма по Клаусу Швабу.
Риторика Грефа фактически состоит из парадоксов, на которые он вообще не обращает внимания. Продолжая приведенную выше фразу, глава «Сбера» утверждает: «В ближайшем будущем мы видим большие возможности, связанные с процессами декарбонизации: современная программа реиндустриализации создаст миллионы новых рабочих мест и обеспечит опережающие темпы роста мировой экономики, будет способствовать развитию и внедрению новых технологий, улучшению качества окружающей среды. Переход к зеленой экономике может к 2030 году (по сравнению с текущими трендами развития экономики) принести прямую экономическую выгоду в размере 26 триллионов долларов и создать 25 миллионов рабочих мест». С его слов получается, что реальная деиндустриализация создаст новые рабочие места, т.е. появится армия безработных, которых можно задействовать как курьеров в ковидном бизнесе – это суть «новых рабочих мест».
В «дивном мире» у «Сбера», как технологической многопрофильной компании, по мнению Грефа, будет особое место среди транснациональных корпораций – будущих владельцев Земли, но до этого Сбербанк еще нужно довести. Способ диверсификационный - банк предполагает выйти на IPO отдельными дочерними компаниями. При этом их список расширяется за счет корпоративных должников банка. В пандемический период многие юрлица были обанкрочены, что дало их главному кредитору триллионную прибыль в рублях. При этом банк открыто вторгается в сферу электронной коммерции, которая только в III квартале этого года принесла ему 28,1 млрд рублей, причем основная доля пришла от выездной торговли продуктами питания. Введение очередного пандемийного локаута с допуском в продмагазины по QR-кодам только на руку Грефу – оборот продолжит увеличение. Получается, что «драйвером» ковидной истерии являются не только представители Big&Small Фарма, но и главный банк страны.
С помощью экосистемы Сбербанка Герман Греф собирается продолжить форматирование мышления подрастающего поколения. За последние годы он успел навязать РФ систему skills – навыков, заменивших системное советское образование. Теперь в качестве инструмента он собирается использовать компьютерные игры. «По прогнозам, глобальный объем рынка игр в 2024 году достигнет 218,7 миллиарда долларов, для сравнения в 2018 году, например, это было 137,9 миллиарда долларов. Игровой формат — один из самых популярных видов потребления контента у молодых людей: так они общаются, строят и познают новые миры, учатся». В своих расчетах Греф исходит из того, что «двенадцатилетние представители "поколения Z" играют в среднем более семи часов в неделю и тратят на видеоигры больше времени, чем на социальные сети». На самом деле этот тренд связан с атомизацией социума, которая навязывается нам, в том числе, по ковидной линии.
Как оказалось, глава Сбербанка собирается поучаствовать и в очередной пенсионной реформе. «Думается, что для повышения интереса граждан к долгосрочным сбережениям нужны существенные налоговые стимулы, а для отдельных категорий граждан — софинансирование со стороны государства. К такой модели уже пришли многие страны с развитыми пенсионными системами. И, наконец, для развития пенсионной отрасли критически важно реформировать пенсионное законодательство, которое содержит много ограничений, оставшихся с тех времен, когда пенсионные фонды были некоммерческими организациями. Сегодня важно, чтобы негосударственные пенсионные фонды могли предлагать своим клиентам конкурентные пенсионные и инвестиционные программы с интересными стратегиями и дополнительными сервисами». Таким образом, за деньги государства «Сбер» готовит кучу программ для окучивания пенсионерских денег через расширение функций инвестирования в негосударственные организации со стороны пенсионных фондов. Эта тема не только очень денежная, но и открывает совершенно волшебные коррупционные возможности.
Есть еще одни «инновационный» момент. Греф мечтает поправить концепцию цифрового рубля Банка России. «Сбер поддерживает проект цифрового рубля Банка России, но выступает за его дополнение — необходимо также позволить учитывать токенами часть денег на депозитах в коммерческих банках. Это даст клиентам банков возможность отслеживать свои деньги и использовать их в смарт-контрактах. Это расширит область применения смарт-контрактов: не только деньги на счетах в Банке России получат инновационные свойства в виде цифрового рубля, но и средства клиентов коммерческих банков». Выгоду крупнейшего коммерческого банка объяснять не нужно.
В конце интервью Греф очень четко обозначил цифровые приоритеты будущего на ближайший горизонт прогнозирования. Они такие:
«Во-первых, искусственный интеллект. Эта технология помогает Сберу дополнительно зарабатывать более 140 миллиардов рублей чистой прибыли ежегодно. Во-вторых, это квантовые вычисления для решения перспективных задач финансового и нефинансового бизнеса. В-третьих, 6G — технология моментальной передачи практически любых объемов данных — уже на исследовательском горизонте. Она позволит вообще отказаться от проводной инфраструктуры и реализовать идею метавселенных. В-четвертых, беспилотный транспорт. Сбер также разработал прототип беспилотного электромобиля будущего ФЛИП, который мы сейчас тестируем на закрытых площадках. Причем беспилотный транспорт, с одной стороны, базируется на технологиях искусственного интеллекта, а с другой стороны — вытягивает и другие технологические направления, в частности связанные с новыми источниками питания. И в-пятых, это все, что требуется России для успешного зеленого энергоперехода. Но и, конечно, нельзя не упомянуть такие технологии, как блокчейн, робототехника, все виды технореальности, микроэлектроника».
Как шутят финансовые аналитики, искусственный интеллект нужен тем, у кого нет собственного. Хотя некоторым троечникам это, к сожалению, тоже не помогает. Насколько будущее «по Грефу» в виде смеси 6G, квантовых вычислений и BigData под управлением блокчейна с драйвом «зеленки» необходимо гражданам России – решать им самим. Время покажет правильность этого решения. Но главное то, что теперь все понятнее, что нам готовят в «Новом дивном мире», где «Сбер» собирается играть первую скрипку.
Дмитрий Светин, специально для РИА «Катюша»
Читайте наш сайт!!!
Подписывайтесь на наш Телеграм
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШУ ГРУППУ ВКОНТАКТЕ
Поддержать наш проект пожертвованием
09 Ноября 2021 в 01:35
